Богословские вопросы о браке

Дэвид Данн  |  English  |  ελληνικά

В недавней публикации, написанной Бредли Нассифом для Общественного Православия, однополый брак называется одной из наиболее насущных проблем настоящего времени, которые церковь должна решить. Если мы хотим сохранить  молодых членов Церкви, говорит он, то мы должны «сформулировать причины, по которым христианские теологические воззрения требуют, чтобы брак представлял собой союз мужчины и женщины». Нассиф прав по поводу неотложности, но неправ в доводах. Если православие хочет выжить в следующих поколениях, то оно должно сформулировать христианское богословское видение брака. Точка. И неважно, куда это видение приведет нас.

Звучит, как будто я предоставляю возможность церкви благословить однополые союзы, и это так.  Еще кажется, словно я выступа за это, но это не так. Я хочу сказать, что, по моему опыту, людей (особенно молодых) редко можно убедить, если задаваемые вопросы заранее содержат желаемые ответы. 

Это наблюдение не касается Бредли Нассифа. Оно касается всех нас. Мы рискуем потерять нашу молодежь не потому, что мы не можем отстоять так называемые «традиционные» взгляды на брак. Мы потеряем молодых людей, если мы позволим себе самоопределяться через «стиль жизни», которому мы противостоим, а не через людей, которых мы любим

Когда православные христиане говорят о «традиционном браке», что они имеют ввиду под «традиционным»? Имеют ли они ввиду не такие уж далекие времена, когда невинные дочери были товаром в деловых сделках между патриархальными семьями, и брачная ночь была равносильна тому, что сегодня любой приличный человек посчитал бы изнасилованием ребенка? Или, может быть, они имеют ввиду возвращение к практике VII века, когда брак считался не таинством, а принимаемым церковью гражданским союзом? Часто то, что мы считаем «традиционным», говорит больше о наших личных предубеждениях, а не об исторических фактах. История сложна, неоднозначна и противоречива. Традиция, и особенно православная традиция, никогда не была единой.

Нассиф прав о том, что необходимо сформулировать православную теологию брака, а это означает, что она должна быть разработана. И хотя это плохо звучит для маркетинга, но правда состоит в том, что подавляющее большинство наших богословских источников написаны монахами, а они не славятся глубоким размышлениями о сексе.  Брак рассматривается как «законный» выход для сексуальной энергии, когда человеку не хватает силы воли ее контролировать, и даже в браке следует прилагать все силы для ее контроля (строгое соблюдение церковных правил поста исключает супружеские отношения в течение почти полугода). Некоторые источники восхваляют духовную дружбу, которая возможна в браке, и говорят о взаимном служении и подчинении как о варианте аскезы.  Во время церемонии венчания пара помазана на великодушное правление в своем доме. Хотя дружба и аскеза задает для пары идеалистический тон, а в реальности существует постоянная угроза бунта и восстания, тем не менее эти монашеские и империалистические структуры едва ли обращаются к полноте таинства, каковым является брак.

Троица может быть хороша для начала размышлений об этом таинстве. Наш Бог является Богом бесконечной кенотической любви – бесконечного многообразия объединенного в общем перихорическом самопожертвовании. Но остается под вопросом, требует ли бесконечное многообразие Божественности половых различий в браке. Хотя Бог заключает в себе полноту гендера, Он не имеет пола. Ранее были предприняты попытки определить пол Троицы в спорах о рукоположении женщин, но аргументы были дискредитированы как тритеитические и антропоморфные, а значит идолопоклоннические. (Необходимо так же, несколько произвольно, остановить применение тринитарных метафор для брака, прежде чем получше подумать, о количестве вовлеченных личностей, которое может привести к довольно скандальным выводам.)

Экклесиология – другое естественное направление для размышлений о браке, поскольку Христос – жених, а церковь его Невеста, но не считая гендерные подтекст терминов (невеста и жених), здесь мало оснований для теологического дела против однополого брака. Например, контекст, применение образов невесты и жениха сфокусировано не на поле вовлеченных индивидов, а на браке Агнца. Факт того, что мы не можем говорить о браке агнца с невестой, или того что Невеста Христова, якобы являющаяся женщиной, так же якобы является его мужским Телом, много говорит о пределах библейских метафор. Это также не соответствует богатству способов, с помощью которых Православное богословие использует метафоры, смешивая их в парадоксы, направляющие интеллект за пределы представленных образов к апофатическому созерцанию самого Божественного Таинства.

Православие консервативно по своей природе. К своей же выгоде. Это не позволяет церкви колыхаться под непостоянными ветрами перемен. Но консерватизм может легко скатится в бездумный фундаментализм. Фундаментализм рожден от страха, а страх никогда не был устойчивым основанием для принятия решений. Это не позволяет церкви быть движущей силой для достижения культурных благ, вместо этого церковь становится реакционной силой, действующей против любых положительных изменений, происходящих в культуре.

Является ли легализация однополых браков таким позитивным изменением? Время покажет. Я пока еще не заметил огня, низводящего с неба, и жен, обращающихся в соленые столбы. Отец Томас Хопко, благословенна будет его память, был за гражданские союзы. Он верил, что христианская любовь требует полной правовой защиты однополых пар (однако, он не считал, что они могут быть хорошими родителями). Мое мнение более либертарианское, «однополый брак» – всего лишь «гражданский союз» под другим именем. Как бы государство ни называло такие союзы, это не влияет на богословские взгляды церкви на брак.

Пытаясь разобраться в этих теологических вопросах, мы должны сосредоточиться на диалоге, а не апологетике. Апологетика уже достаточно сделала, убедив тех, кто хотел быть убежден, а для искателей и скептиков она выглядит не более чем попугайской пропагандистской кампанией. Совершенно неискренней. Апологетов не слушают, потому что они не намерены слушать. Пусть у Святой Православной Церкви всегда будут слушатели.

Общественное Православие стремится содействовать обсуждению различных мнений по современным вопросам, связанным с православным христианством, предоставляя поле для свободной дискуссии. Позиции, высказанные в этом эссе, являются исключительно авторскими и не отражают взглядов Центра исследования православного христианства и редакторов