Анна Брискина-Мюллер (Anna Briskina-Müller) | English | ελληνικά
«Московский университет учрежден на таких же основаниях, как и все немецкие университеты», — гласит один официальный рапорт начала 1770-х годов. – «Так как при учреждении московскаго университета учителей и профессоров для этого факультета своих не было, (…) то богословский факультет и не учрежден (…). Между тем для образования духовенства полезно было бы учредить этот факультет», — продолжают авторы.
Как констатация необходимости богословских факультетов, так и отсылка к «немецким университетам» по-прежнему актуальны. По вопросу о том, следует ли признать богословие «ВАКовской» дисциплиной, то есть включить его в официальный перечень университетских наук, споры шли долгие годы и по-прежнему не утихают.
В дебатах представлен широкий спектр позиций: «жесткие позитивисты» (убежденные в том, что гуманитарные науки в принципе не являются науками), «умеренные позитивисты» (считающие, что богословие – в отличие от других гуманитарных дисциплин – не наука, потому что оно ограничено конфессиональными рамками), «позитивисты, интересующиеся религией» и условные «религиоведы» (оспаривающие научность богословия по причине свойственной ему субъективности); условные — нейтральные или благосклонные — «наблюдатели» и богословы-самоучки (представители гуманитарных дисциплин, занимающиеся богословскими и церковными темами) и, наконец, церковные богословы, представители Церкви («позитивисты» называют их «клерикалами»).
Вопрос, задаваемый в споре чаще всего: чем именно будет заниматься богословие как наука, чем уже не занимались бы другие гуманитарные дисциплины? Основной аргумент со стороны Церкви состоит в том, что богословие «обогатит» жизнь университета, пропитывая собой все науки путем учреждения кафедр богословия на всех факультетах. Значит ли это, что богословие рассматривается как наука с особым статусом?
«Церковные богословы» считают и называют богословие «церковной наукой». В споре о богословии церковная сторона настаивает на необходимости «духовного опыта» для занятий богословием. Это, в свою очередь, подтверждает в глазах «позитивистов» и «религиоведов» их сомнения касательно научного характера богословия, потому что такие категории как «опыт» и «церковность», по их мнению, совершенно уничтожают объективный характер богословия как науки.
Есть целый ряд моментов, о которых речь в этом споре, судя по всему, не заходит: Обогатится ли богословие от контакта с другими дисциплинами? Какова конкретная концепция богословия? Все участники спора исходят из того, что богословие «поселится» в университетской среде один к одному в том виде, в каком оно сегодня преподается в духовных семинариях и академиях.
В полемике часто слышны отсылки к «немецким университетам», поэтому имеет смысл рассмотреть немецкую модель[1]. Ситуацию с богословием в немецких университетах можно кратко обобщить следующим образом.
Присутствие богословия нуждается в постоянном оправдании и в немецких университетах. Результатом дебатов, шедших в 2000-х гг., стал документ немецкого государственного Совета по науке: «Рекомендации касательно дальнейшего развития богословия и наук, занимающихся вопросами религии» от 29 января 2010 года (169 стр.). Он содержит соображения в пользу присутствия богословия в университете, краткую историю богословия в немецких университетах, статистику и тенденции в развитии немецкого богословия за последние 50 лет, а также библиографию. Особенность немецкой модели состоит, прежде всего, в том, что «религиозные сообщества» и государство работают сообща, путем заключения двусторонних договоров, поскольку образование составляет их «общую заботу». В присутствии богословия в университете заинтересованы все стороны.
Государство заинтересовано в том, чтобы «религиозные ориентиры граждан» «приносили плоды» «на пользу стабильности» в обществе; «дифференцированные формы выражения нравственных представлений» важны и для секулярного общества; в университетской среде «религиозные сообщества сталкиваются с необходимостью постоянно заново интерпретировать свою веру в непрерывно меняющихся условиях»; а это позволяет «противодействовать тенденциям […] фундаментализации».
Церкви в Германии заинтересованы в интеграции религиозных ориентиров в процесс поиска всеобщего взаимопонимания в обществе. В университете – методами науки — совершается «перевод базисных ориентиров» религий на всем понятный язык; богословие вынуждено говорить с другими дисциплинами на равных, что в свою очередь заставляет его держаться высокого академического уровня. Но богословие заставляет и другие науки задумываться о границах чисто наукообразной («позитивистской») интерпретации человека и мира.
На фоне российской ситуации особый интерес вызывают следующие моменты.
Что есть религия, в Германии определяется самими религиозными сообществами. Государство нейтрально и только создает условия в деле образования. Финансирование богословских факультетов и богословской науки со стороны государства не рассматривается как финансирование Церкви; иными словами: государство «оплачивает» науку, а не Церковь; и государство, и общество считают, что «просвещенное» богословие идет всем на пользу. Богословие не рассматривается как продолжение Церкви (большинству же российских сторонников богословия в ВАКовской среде богословие представляется как раз именно в этом свете: присутствие богословия в университете означает постоянное присутствие Церкви).
Ответ на вопрос касательно сомнений в научности богословия формулируется следующим образом: научный характер богословия состоит в том, что основания веры вводятся в рациональный дискурс; это происходит с применением прозрачных методов.
С точки зрения немецкого научного сообщества, научный характер богословия не умаляется: а) конфессиональным характером богословия; b) фактом поиска истины (ибо с теориями истины работает и юриспруденция, и философия); c) личной религиозностью студентов и доцентов.
Ответ на вопрос о том, зачем нужно богословие как самостоятельная дисциплина, если уже есть религиоведение и философия, состоит в указании на особую перспективу богословия – на взгляд изнутри религии.
Немецкие богословы убеждены в том, что университетская среда благотворно сказывается на богословии, поскольку в научной среде оно располагает академической свободой, защищающей его от церковных ограничений (sic!). Наука, описывающая себя как «церковная», считают немцы, перестает быть «наукой».
Богословие рассматривает себя в Германии как лишь одна из многих дисциплин, как лишь одна из возможных интерпретаций действительности.
Современное немецкое богословие отмечено интересом к человеку. Вопрос о человеке представляется тем шарниром, с помощью которого богословие поддерживает диалог с естественными науками и с миром. Этот диалог ведется на языке философии, играющей поэтому колоссальную роль как в протестантском, так и в католическом богословии в Германии.
Концепция богословия как науки в России в настоящий момент еще не сформировалась. Немецкая же модель присутствия богословия в университетской среде содержит в себе элементы (прежде всего, «внецерковность»), неизвестные, чуждые и даже немыслимые для российской православной ситуации. Ссылаясь на «немцев», православные сторонники богословия как науки должны отдавать себе отчет в том, что как ссылки на немецкий университетский опыт, так и признание богословия «ВАКовской» дисциплиной с неизбежностью должны повлечь за собой пересмотр существующей концепции православного богословия и привести к расширению его тем, к умножению методов, а также к выяснению вопроса о том, какая именно роль отводится церковному авторитету в процессе богословского научного исследования.
Полную версию статьи (включая отсылки к литературе) см.: Христианское чтение 3 / 2017, стр. 91-103.
[1] См. подготовленные мной пять интервью с немецкими профессорами богословия: четыре интервью под общим заголовком «Богословие в университете: германский case» // «Государство, религия, церковь в России и зарубежом» 34 (2016), стр. 241-298; и пятое интервью в http://www.pravmir.ru/yoahim-villems-na-vse-neudobnyie-voprosyi-o-religii-est-otvetyi/
Публикации