Начиная с 4-го июля 2020 года, изменения в Конституции России — впервые предложенные Президентом Владимиром Путиным в январе, не вызывая проблем, принятые Государственной думой и Конституционным Судом в марте и одобренные 78, 56 % голосов во всенародном референдуме – вступили в силу. Как широко обсуждалось, главной целью поправок было обеспечить Путину возможность оставаться президентом еще на два срока. Однако, какое значение имеют поправки в Конституции для Русской Православной церкви (РПЦ)?
В измененной Конституции России есть четыре места, поправки в которых являются результатом активной поддержки Московского Патриархата.
Первое, в преддверии Российской конституционной реформы 2020 года Патриарх Кирилл предлагал включить упоминание о боге в преамбулу к Конституции. «Разве бог уже не упоминается в национальном гимне Российской Федерации?», спросил Патриарх во время богослужения в Московском Храме Христа Спасителя Национальный гимн Российской Федерации использует мелодию старого советского гимна со словами 2000-го года, которые включают такие строчки, как «Россия – священная наша держава», «Хранимая Богом родная земля!» . Этому вторят слова Русской Православной литургии: «О Богохранимой стране нашей, Господу помолимся». Комитет, отвечающий за поправки к Конституции, был готов принять поправку, предложенную Патриархом, но без включения в преамбулу, которая осталась неизменной. Вместо этого статья 67, часть первая, была дополнена следующим пунктом: «Российская Федерация, объединенная тысячелетней историей, сохраняя память предков, передавших нам идеалы и веру в Бога, а также преемственность в развитии Российского государства, признает исторически сложившееся государственное единство».
Второе. Протоиерей Димитрий Смирнов, возглавляющий Патриаршую комиссию по вопросам семьи, защиты материнства и детства, высказал мнение, что в Конституцию России следует включить упоминание об особой роли русского народа в становлении государства. Он не хотел отрицать то, что многие и различные этнические группы, живущие в России, также сыграли важную роль в Российской истории, но только русский народ, как он сказал, был «государствообразующим народом». Выражение государствообразующий народ сейчас включено в измененную Конституцию. Савва (Тутунов), епископ Зеленоградский, объяснил это понятие следующим образом: «Для многонационального и многорелигиозного народа России, русский народ, русская культура и русский язык являются формирующими. Без подавления особенностей других национальностей, других народов, но формирующими. Для всего многообразия культур и традиций России русскость можно уподобить скелету, на который наращиваются и на котором держатся жилы и мышцы. А без скелета тело превращается в аморфную неорганизованную, конфликтующую массу». В новой статье 68 значимость этого выражения сведена до уровня русского языка: «Государственным языком Российской Федерации на всей ее территории является русский язык как язык государствообразующего народа, входящего в многонациональный союз равноправных народов Российской Федерации».
Третье предложение Московского Патриархата было внесено на обсуждение Константином Малофеевым, главой консервативного Фонда Святителя Василия Великого и, с 2018 года, заместителем главы Всемирного русского народного собора. Он сказал, что Конституция должна определять брак как союз между мужчиной и женщиной, чтобы создать барьер для легализации однополых браков. Его идею немедленно одобрил и поддержал руководитель пресс-службы Московского патриархата Владимир Легойда, который добавил четвертый пункт в список предложений о поправках в Конституцию от имени Церкви, а именно то, что «традиционные семейные ценности» должны быть отражены в Конституции. Оба этих дополнения прошли и были внесены в Конституцию. Статья 72, часть первая, сейчас включает пункт о защите «брака как союза мужчины и женщины», и в статье 114, часть первая, упоминается о «сохранении традиционных семейных ценностей» среди прочих целей Российской Федерации.
Иными словами, официальные церковные лица добились отражения их приоритетов в Конституции России 2020 года. Однако, что стоит за этими идеями и стратегическими целями? Каково их значение? Я утверждаю, что эти четыре пункта, выдвинутые Московским Патриархатом, все указывают в одном направлении: Русское Православие становится национальной церковью. Если это так, тогда для Русской Православной церкви конституционный процесс 2020-го года знаменует конец эпохи: эпохи пост-советского Русского Православия.
В последние тридцать лет после заката эры социализма многие роли были возможны для Церкви в Российском обществе. В моей следующей статье на сайте журнала «Brill – Перспективы исследования в религии и политике», я утверждаю, что во времена социализма Русская Православная церковь испытала четыре состояния: репрессии, диссиденство, сотрудничество и эмиграцию. По сравнению с этим многосторонним опытом, во время пост-коммунистического преобразования (экономики) Русская Православная церковь могла играть различные роли. У Церкви был потенциал для того, чтобы стать всем: процветающей верой в условиях религиозной свободы, силой, поддерживающей демократизацию, и потенциальным критиком правительства, деловым партнером в рамках секулярного государства, квази-государственной церковью. И фактически, церковь была всем этим, в зависимости от того, на каком явлении вы решили сосредоточиться. Пост-советское Русское Православие характеризовалось амбивалентностью и многозначностью при колебаниях между свободой и контролем, национализмом и транснационализмом, демонстрируя разные имиджи своим веруюшим, Российскому госсударству, мировому Православию и международной политике.
Самым значительным в развитии за последние тридцать лет была разработка глобальной программы Московского патриархата. Годы до инаугурации Патриарха Кирилла в 2009 году характеризовались медленным процессом модернизации и открытия Русской Православной церкви для вопросов глобального значения. Следует помнить, что Кирилл вступил в должность с репутацией современно мыслящего деятеля. Под его руководством Отдел внешних церковных связей открыл представительство в Брюсселе, и первый вебсайт Отдела 1990-х гг (ныне приостановленный, но все еще доступный онлайн) имел почти транснациональное, звучащее как программа, название: http://orthodoxeurope.org/. Московский патриархат стал транснациональным блюстителем морали, публикуя высказывания о приговорах Европейского суда по правам человека, устанавливая связи с Христианскими правыми группировками на Западе и регулярно сотрудничая с Российской дипломатической службой. Две последние поправки по традиционным семейным ценностям следует интерпретировать в контексте этой глобальной программы, которая в основном нацелена на иные направления в христианстве и на политику и стремится представить Русскую Православную церковь как основного защитника христианского традиционализма в войнах мировой культуры.
На протяжении значительной части пост-советского периода Московский патриархат развивал транснациональное самопонимание, создавая образ Русского Православия как транснациональной церкви с широким кругом канонических юрисдикций и лингвистических связей с людьми за пределами Российской Федерации, включая Беларусь, Украину, Эстонию, Финляндию, Грузию, Молдову и другие части света. Русский мир был, прежде всего, цивилизационной идеей и как таковой — прямой противоположностью идее национального государства. Русский мир как религиозная и культурная концепция предполагал то, что РПЦ могла бы существовать в различных странах и различных политических реальностях. Однако, эта идея стала таять, когда Россия в 2014 аннексировала Крым и на Восточной Украине разразилась война. Ответ патриарха на эти события был противоречивым. Украина могла бы дать возможность подтвердить то, что РПЦ была готова и в состоянии действовать в различных, даже враждебных политических реальностях, но вместо этого она только доказала несостоятельность этой идеи. При конфликте на Украине и выходе части Православной церкви Украины из-под юрисдикции Московского патриархата в 2018 году транснациональный проект Русской Православной церкви во многом провалился.
Роль Церкви в принятии конституционных поправок 2020 года – это результат данного процесса. Поправка о русских как «государствообразующем народе» противоречит транснациональной стратегии Московского патриархата в последние двадцать лет. Патриарх Кирилл мотивировал включение в Конституцию понятия «Бог» ссылкой на Российский национальный гимн, а пункт о традиционных семейных ценностях следует читать с учетом государственного интереса в утверждении государственного правового суверенитета в противовес международным стандартам прав человека. Конституционные поправки, которые лоббировала Церковь, утверждают суть Русской Православной церкви как Русской национальной церкви. Среди многих различных ролей, которые РПЦ играла и могла бы сыграть в Российском обществе во время пост-советского периода, это — роль, которая преобладала. Похоже, что курс Московского патриархата, по крайней мере, на ближайшее и среднесрочное будущее, определился: Русская Православная церковь будет национальной церковью.
Открытие монументального Главного храма Вооруженных Сил Российской Федерации в Подмосковье в июне 2020 года символизирует этот переход. Этот Храм Вооруженных Сил служит напоминанием о победе Советского народа над нацистской Германией. Первоначальный план церковного интерьера включал фреску с Путиным и другими ведущими политиками как память об аннексии украинского Крыма в 2014 году, но противоречивые обсуждения привели к отмене фрески. Возможно, судить еще преждевременнно, но я хотела бы предположить, что Конституция 2020 года с сопутствующим возведением Храма Вооруженных Сил сигнализирует о конце полной напряженностей, противоречивой пост-советской и, в конечном итоге, открытой эпохи пост-советского Русского Православия и переопределение – и закрытие – Русской Православной церкви как национальной церкви.
*Автор хочет поблагодарить Дмитрия Узланера и Андрея Шишкова за их замечания по этомц тексту.
Публикации