Преп. доктор Эммануэль Клапсис (Emmanuel Clapsis)
В наше время Православная Церковь поддерживает теплые отношения с другими церквами и общинами и участвует в совместных с ними усилиях по восстановлению видимого миру единства всего Божьего народа. В то время, как большинство православных верующих считают, что участием Церкви в поиске единства руководит Святой Дух, другие опасаются, что верой Церкви в какой-то мере жертвуют ради достижения единства, которое не всегда имеет в своей основе истину. Почему Православная Церковь решила участвовать в экуменическом движении? Как это участие соответствует заявлению о том, что она является воплощением Единой, Святой, Католической и Апостольской Церкви?
В своей энциклике, адресованной в 1902 году всем Православным церквам, Вселенский Патриархат призвал Православные Церкви к тому, чтобы они предпринимали шаги к достижению более динамичной внутренней общности, соборности и сотрудничества, чтобы работать с другими Христианскими церквями и общинами для достижения виидимого единства. В 1920 году Вселенский Патриархат издал вторую энциклику для всех Христианских церквей, предлагая создать «лигу церквей» для осуществления общего свидетельства и общих действий. В ней утверждалось, что сближение (προσέγγισις) между различными Христианским церквами и общение (κοινωνία) между ними не исключается существующими между ними различиями догматов. Экуменический Патриархат надеялся, что церкви могут продвигаться к большему единству, если смогут преодолеть взаимное недоверие и обиды, если возродить и укрепить евангельскую любовь. Это может подвести их к тому, чтобы считать друг друга не чужими и посторонними, а частью братства Христа, «сонаследниками, составляющими одно тело, и сопричастниками обетования Его во Христе Иисусе посредством благоповествования» (к Ефесянам, 3:6). В 1986 году Третья Всеправославная Предсоборная конференция недвусмысленно заявила, что «участие православных в экуменическом движении не противоречит природе и истории Православной Церкви. Оно представляет собой последовательное выражение апостольской веры в новых исторических условиях».
Православные церкви понимают свое участие в экуменическом движении как то, на что их вдохновил и чему способствовал Дух Божий, который желает объединить всех с воскресшим Христом. Таким образом, это не просто ответ на примиряющую любовь Бога, но движение Святого Духа, в котором участвуют церкви. Покойный православный теолог Никос Ниссиотис утверждал, что церкви преодолевают конфессиональные пределы и врачуют разногласия всегда, когда позволяют духу Божьему направлять их жизни: «Дух – сторонник динамики, а не статики; многообразия, а не однообразия; особого, а не регулярного; парадоксального, а не нормального». Когда разделенные церкви собираются вместе, подтверждая веру в Христа, и ищут пути, которые помогут реализовать и испытать их единство в эсхатологическом завете Бога, именно Божий Дух направляет их усилия.
Православная церковь участвует в экуменическом движении, не отказываясь от своей веры в то, что она – Единая, Святая, Католическая и Апостольская Церковь. И то , что способствовало ее участию — это заявление о «Церкви, церквях и Всемирном Совете церквей», сделанное в Торонто в 1950 году Всемирным Советом церквей. «Заявление в Торонто» заверило церкви в том, что их участие в экуменическом движении никоим образом не предвосхищает результат продолжающегося поиска единства, и что Церкви не будут обязаны менять свою доктрину о церкви. Членство во Всемирном Совете церквей не подразумевает, что Православные церкви должны считать другие церкви-члены и общины церквами в полном смысле этого слова. Церкви сохраняют «конституционное право одобрять или отвергать заявления или действия Совета». «Заявление в Торонто» предоставило приемлемые теологические рамки, которые позволяют Православным церквам быть активными участниками экуменического движения, не подрывая догматы их веры.
В то время, как Православная церковь может считать, что ее участие в экуменическом движении не расходится с ее экклезиологией, она не желала отвечать на заявления других Христианских церквей и конфессий, касающихся их связи/принадлежности к Единой, Святой, Католической и Апостольской Церкви. Это имело немедленные последствия для экуменического свидетельства Православной Церкви, и это делает экуменизм вопросом, вызывающим распри внутри Церкви. «У нас, Православных, — как заметил епископ Каллистос (Уэр), — в настоящее время нет согласованного отношения к неправославным христианам… Некоторые из нас [Православных] считают экуменизм знаком надежды, другие же — всеобъемлющей ересью. Некоторые из нас думают, что римские католики имеют настоящее священство; другие считают, что их необходимо крестить вторично. Когда мы встречаем других Христиан, у нас нет единодушного мнения о них. Следовательно, наше участие в экуменическом движении менее эффективно, чем оно могло бы и должно было бы быть».
Любая попытка подойти к этой проблеме требует рассмотрения чувствительности Православной Церкви в вопросе единства Церкви. Православная Церковь особенно чувствительна к сохранению своей преемственности с Апостольской верой, жизнью и свидетельством. Каждое расхождение в истории Церкви рассматривалось как отрицание ее природы, отделение от Тела Христова, отход от храма Святого Духа. Преодолевая расколы, Церковь придавала особое значение единству и провозглашала каноны, укрепляющие ее единство в вере, жизни и свидетельстве. Она считала, что те, кто отделяется от Церкви, отходит от сферы спасительной Благодати Божьей. В то время, как Православная Церковь никогда не опровергала этот догмат, она отказалась принять его практические следствия. Митрополит Иоанн Зизиулас считает, что проблема канонических границ Церкви и вовлечения для тех отдельных людей и сообществ, которые существуют вне этих границ, остается нерешенной в Православной теологии. Он полагает, что «конечно, нелегко исключить из царства и сферы действия Духа так много Христиан, которые не пренадлежат к Православной Церкви». Он считает, что таинство крещения создает границы Церкви и что «можно допустить, что в пределах таинства крещения может существовать разделение, но любое разделение в этих границах — не то же самое, что разделение между Церковью и теми, кто находится за пределами таинства крещения». С этой точки зрения, крещение представляет Церковь, и даже если разделения существуют в рамках крестильной общины, можно все же говорить о Церкви».
Очевидно, Православные церкви заняли позицию экклезиологического агностицизма, который сопротивляется тому, чтобы отвечать на заявления других Христианских Церквей по поводу их отношения к Единой, Святой, Католической и Апостольской Церкви. Отец Георгий Флоровский подвергает сомнению этот агностицизм. Он показывал, что Православные церкви делают неявные суждения о природе других Христианских церквей, когда они разрешают стать членами Православной Церкви либо тем, кто прошел через повторное крещение, миропомазание, либо тем, кто прошел через простое чтение Символа веры. Он утверждал, что Православной Церкви нужно пересмотреть свое понимание схизмы относительно “una sancta». Он полагает, что вне канонических границ Церкви нет спасения, и это надо ценить как призыв к поддержанию и уважению единства Церкви Бога. И все же, в наше время это необходимо дополнить теологией раскола. Св. Августин приходит к выводу о том, что раскольнические и еретические общины, несмотря на их формальное отделение от una sancta, продолжают сохранять связи единства. Следовательно, все отделившиеся Христианскаие церкви связаны между собой и находятся в общении с Единой, Святой, Католической и Апостольской Церковью. Признание наличия этих отношений и относительного единства обосновано, потому что существует много еще не прерванных связей, вследствие чего схизматические общины обладают частичным единством с Единой Церковью. По словам Флоровского, эти связи включают «надлежащую веру, искреннее служение, Слово Божие и, помимо всего, благодать Божью, которая исцеляет слабых и дает то, в чем испытывают нужду». Таким образом, в каждой схизматической и еретической общине есть что-то от Бога, что соединяет их с Церковью Бога. «То, что есть ценного в сектах – это то, что у них идет от Церкви, то, что остается у них от святой внутренней сердцевины Церкви, то, посредством чего они находятся с Церковью».
Священный и Великий Собор Православной Церкви (Крит, 2016 г.) издал авторитетное заявление Собора о «Связи Православной Церкви с остальным Христианским миром». Это важное заявление, так как впервые в истории Православная Церковь официально провозглашает теологическое понимание своего активного участия в Экуменическом движении. Этот документ вновь подтверждает веру в то, что «Православная Церковь – это Единая, Святая, Католическая и Апостольская Церковь». Призвание Православной Церкви, основанное на ее духовном самосознании, состоит в том, чтобы активно вовлекаться во все совместные усилия Христиан по восстановлению расколотого единства Церкви Бога. При обсуждении отношений Православной Церкви с остальным Христианским миром это заявление признает другие Христианские Церкви и конфессии, не состоящие в общении с Православной Церковью. Основываясь на точке зрения Св. Киприана Карфагенского, некоторые Православные иерархи и богословы «традиционного толка» отвергают понятие о том, что существуют «церкви и конфессии вне Православной Церкви», так как Православная Церковь – это единственная истинная Церковь. Следовательно, они считают, что нет необходимости восстанавливать единство Церкви, кроме как молиться за возвращение, через покаяние, еретиков и раскольников в единственно истинную Церковь. Эта ограниченная реакция на экллезиологическую оценку Советом других Христианских церквей и конфессий вне канонических границ Православной Церкви всегда существовала в жизни Православной Церкви и во многих других Христианских церквах. И все же, решения Великого Святого Совета оказывают твердое богословское доверие диалогическому выражению Церкви ее веры, жизни и свидетельства в диалоге с другими Христианами, которые стремятся жить и провозглашать Апостольскую веру и стремятся к единству Божьего народа.
Признание церковной природы таких церквей и общин, находящихся вне канонических границ Православной Церкви, побуждает Церковь к непреходящему диалогу и сотрудничеству с ними, позволяя Святому Духу перевести всех в полное единство с Христом. Однако, признание церковной природы других неправославных Христианских церквей и сообществ не дает санкций, по крайней мере, для Православной Церкви, на то, чтобы практиковать совместное причащение. Нежелание Церкви находиться в сакраментальном общении с другими Христианскими церквами, несмотря на подтверждение того, что они несовершенно и неполностью являются членами Единой Церкви Бога, не должно восприниматься как знак высокомерия, и это также не должно быть источником Православного триумфализма (веры в превосходство своей религии — примеч. переводчика) или самодостаточности. Это не позволяет церквам удовлетвориться существующим ныне относительным единством и сотрудничеством. Это — мучительное напоминание всем нам о том, что единство Церкви Бога требует полноты Апостольской веры, жизни и свидетельства. Чтобы осуществить это, церкви призваны усилить свои молитвы так, чтобы «все Христиане могли работать вместе, чтобы вскоре пришел тот день, когда Господь исполнит надежды Православных церквей «и будет одно стадо и один пастырь» (от Иоанна 10:16).
Отец Эммануэль Клапсис – Православный священник и богослов. Он был председателем Комиссии веры и порядка Всемирного совета церквей и является автором «Бесед о Православии»: «Экуменическая активность Православия» (2001) и редактором публикации «Православные церкви в плюралистическом мире: экуменическая беседа» (2004).
Публикации