о. Богдан Гладьо (Bohdan Hladio)
И в прошлом, и до сих пор много говорится и пишется теми, кто критикует Константинопольский патриархат за «неканоническое» предоставление автокефалии Православной Церкви Украины (ПЦУ). Вот типичные слова новоизбранного Патриарха Сербского Порфирия:
«Действия Константинополя на Украине не соответствуют традиции. Мы — на стороне порядка и канона» … Он также добавил, что «Многие будут говорить, что мы [Сербская православная Церковь] находимся на стороне России. Но мы — на стороне правил и канонов».
Такие заявления, ставшие слишком популярными, оcтавляют без внимания следующий факт: «что касается. … способа установления автокефалии какой-либо части Церкви, ни один из священных канонов не дает намеков на то, как или в каком направлении при этом действовать»[1]. При таких высказываниях, как у Патриарха, возникают вопросы: «Какие каноны? Чьи правила?».
Принято считать, что для достижения автокефалии Церковь должна быть «зрелой» и обладать достаточными «ресурсами» (то есть соответствующим числом епископов, епархий и верующих), чтобы организовать и поддерживать свою собственную церковную жизнь; необходимо желание народа/Церкви определенной территории стать автокефалией; и «материнская Церковь» (автокефальная Церковь, на территории которой находится «дочерняя Церковь») должна дать на это свое согласие. Автокефалия затем признается с предоставлением Вселенским Патриархатом Томоса и признается всеми другими автокефальными Церквами.
Конструктивное обсуждение украинской автокефалии невозможно без учета необычных автокефалий, в одностороннем порядке провозглашенных Московским Патриархатом в Польше, Чехословакии и «Америке».
Относительно Украины, после Объединительного собора (15.12.18) и дарования автокефалии (06.02.19) Украинской Православной Церкви (УПЦ) Московский Патриархат (МП) выдвинул обвинения против Вселенского Патриархата (ВП), заявляя, что Константинополь нарушил «каноническую территорию» Москвы, что ВП даровал автокефалию «раскольническим организациям» и что он проигнорировал «каноническую» Церковь, то есть «Украинскую Православную Церковь», относящуюся к юрисдикции Москвы («УПЦ МП»). С позиции ВП эти претензии были явно вымышленными: ВП аннулировал акт, передавший в 1686 году надзор над Киевской митрополией МП, в сентябре 2018 года; «раскольнические организации», то есть Украинская Автокефальная Православная Церковь и Украинская Православная Церковь Киевского Патриархата, прекратили существование в силу их самоликвидации до Объединительного собора; и официальные приглашения были посланы ВП всем иерархам УПЦ МП, лидер которой, митрополит Онуфрий, был единственным предстоятелем трех православных организаций, чью кандидатуру на пост главы новой автокефальной Церкви ВП признал приемлемой. Кроме того, МП не добился никакого прогресса в урегулировании десятилетнего раскола в Украине. Обвинения ВП со стороны Москвы, учитывая ее собственную историю использования автокефалии как политического инструмента в xx веке, выглядели особенно лицемерными.
После сближения Сталина с МП в 1943 году коммунистические власти способствавали тому, чтобы Московский Патриархат взял на себя ведущую роль в мировом Православии путем создания «Православного Ватикана» и организации «8 – го Вселенского собора» (см. главы 8 и 9 Русской Православной церкви 1917-1948, От упадка до воскресения, Даниила Калканджиева). После Второй мировой войны МП вынудил Польскую церковь отказаться от автокефалии, предоставленной ей ВП в 1924 году. Из-за послевоенного урегулирования границ большая часть территории и верующих Польской Православной Церкви оказалась в Советском Союзе, и поэтому у Церкви остались только две епархии; этих двух «ресурсов» было явно недостаточно для статуса автокефалии. И все-таки, несмотря на эту аномальную ситуацию, в 1948 году МП (повторно) предоставил Польской церкви автокефалию.
Не беря в расчет отдельно расположенные общины, Православная церковь в Чехословакии была основана под эгидой Сербского Патриархата из приходов и духовенства, которые расстались с Римско-католической церковью. После Второй мировой войны коммунистические власти ликвидировали в Чехословакии (превосходящую в численном отношении) греко-католическую («униатскую») Церковь. Ее храмы и учреждения передалиЧехословацкой Православной Церкви. По «просьбе» Москвы Сербская церковь передала свою каноническую территорию (включая Мукачевскую епархию, которая к тому времени уже вошла в состав Советского Союза) МП, который в 1951 году в одностороннем порядке объявил Чехословацкую церковь автокефальной.
Провозглашение автокефалии Православной Церкви Америки (ПЦА) шло по сходному пути. «Митрополия» (как называлась ПЦА-ОСА до 1970 года) была бельмом на глазу МП, которая не могла внедриться в нее или контролировать ее, а «экзархат» МП в Северной Америке был финансовой и политической обузой. Когда в конце 1960-х годов Митрополия попыталась получить каноническое признание от ВП, Москва решила, что лучшим вариантом действия будет объявить Митрополию автокефальной, в результате чего ПЦА получит каноническую узаконенность, которой она добивалась, а МП, по-видимому, увеличит свое влияние над ней как «Мать-Церковь».
Тогда, как автокефалия Польши не отвечала требованиям — ее Церковь не обладала необходимым количеством епархий, епархиальных епископов и т.д., чтобы «иметь право» на автокефалию, а автокефалия Чехословакии требовала «передачи» канонической территории Сербии Москве, чтобы Москва могла стать «материнской Церковью», автокефалия для «Америки» была предоставлена одной юрисдикции среди многих, а не всем православным христианам «Америки» — каждая Церковь автокефальна не соответствующим образом, по-своему.
Все это вызывает несколько вопросов:
Учитывая то, что Константинополь несомненно является Матерью-Церковью Киевской митрополии, как это было с Церквами Сербии, Румынии, Греции и т. д.; то, что, с установлением своего статуса государственности Балканскими странами, их Церкви получили автокефалию из Константинополя; то, что украинская государственность была восстановлена в 1991 году и к середине 21-го столетия большинство ее православных верующих явно пожелали иметь свою автокефальную Церковь, как можно представлять действия Константинополя в Украине как «неканонические» или направленные «против церковного порядка», особенно со стороны тех, чьи церкви получили свою автокефалию точно так же?
Важен и логический вывод из этого: как может Москва, учитывая собственную историю использования автокефалии, решиться сама и принудить других к тому, чтобы осудить действия Константинополя в Украине?
Еще большее беспокойство вызывает и то, что, когда Москва в одностороннем порядке, без какой-либо канонической прерогативы, предоставляла автокефалию Церквам на «канонических территориях», на которые у нее были лишь самые неубедительные и спорные притязания, Константинополь не прерывал общение с МП, а МП сделала решительный шаг, разорвав общение с Константинополем после того, как она даровала автокефалию ПЦУ «традиционным» образом, аналогичным тому, как она даровала автокефалию всем «современным» автокефальным церквам. Почему?
Вопрос об автокефальном статусе Церквей Польши и Чехословакии был со временем разрешен. Автокефальный статус как ПЦА, так и ПЦУ до сих пор ставится под сомнение, хотя, как ни парадоксально, в то время как каноничность ПЦА получила всобщее признание, Церкви и иерархи в сфере влияния Москвы (при всем уважении к Патриарху Порфирию) по-прежнему отказываются совместно отправлять службу с духовенством ПЦУ.
Кирилл Говорун отмечает, что «Автокефалия выдержала много преобразований и кризисов … В некоторые периоды своей истории она почти исчезала, а в другие приобретала необычайный размах. На своем долгом историческом пути она принимала разные формы и интерпретации» (Scaffolds of the Church («Строиплощадка Церкви»), стр. 88-89). Возможно, самый важный вопрос во всех этих неутихающих спорах звучит так: «как можно было бы «трансформировать и интерпретировать» концепцию автокефалии, чтобы она стала объединяющим, а не разделяющим фактором в условиях глобализации?»
[1] Патриарх Константинопольский Вениамин, цитируемый Петром Л’Юйе в «Присоединении к автокефалии». St. Vladimir’s Theological Quarterly (Ежеквартальный Святовладимирский журнал) 37, no.4 (1993): 298
Отец Богдан Гладьо — священник Украинской Православной Церкви Канады, в настоящее время служит в Ошаве, провинция Онтарио.
Публикации