Кевин Бек (Kevin Beck)
Я — римский католик, который любит православие. Кроме исторических деятелей Православия, на меня оказали глубокое влияние и более современные православные христиане.
Православное духовенство, включая Его Святейшество Вселенского Патриарха Варфоломея, архиепископа Елпидофора и митрополита Антония Блума, давало мне духовную пищу. Мать Мария Парижская, святой Софроний и бесчисленные верующие, которых преследовали при советских режимах, относятся к числу православных святых, мистиков и мучеников, которые вдохновляли меня на то, чтобы вести более святую жизнь и быть верным Евангелию.
Такие православные ученые, как Каллистос Уэр, Джон Макгакин, Джон Бер и Джон Хриссавгис, побуждают мой ум к решению сложных задач. Православные СМИ, начиная с Радио древней веры и заканчивая Общественным Православием, Византией и Друзьями, сопровождают меня, в то время как музыканты, исповедующие Православие (такие, как «Капелла романа» и Мужской хор Валаамского института певческой культуры), обогащают мой внутренний мир.
Хотя в социальных сетях много токсичных «Orthobros»(«ортобро» — консервативный восточно-православный христианин мужского пола, обычно выступает против предполагаемых еретических форм христианства — примеч. перев.), православные люди доброй воли, такие как Саммер Кинард, Джон Фотопулос и сестра Васса Ларин, достойно представляют Православие в Интернете.
Наряду с теми представителями Восточного православия, которых я здесь назвал, есть почти столько же православных нехалкидонитов, которые укрепили мою веру. Благодаря богословию, духовности и искусству Восточного христианства, его различные виды сделали меня как христианина лучше, преображая мой разум, сердце и жизнь по образу Христа.
Многие католики с глубоким уважением относятся к Православию, и многие православные христиане испытывают такие же чувства по отношению к католицизму. В конечном счете, православные и католики доброй воли могут согласиться с тем, что наше официальное разделение позорно. Возможно, самый постыдный факт христианства заключается в том, что христиане не воплощают в жизнь молитву Иисуса в Евангелии (Иоанн 17): «так и они да будут в Нас едины, да уверует мир, что Ты послал Меня».
Расколы начались задолго до того, как появилось различие между католицизмом и Православием. Будь то послание к Коринфянам, к Галатам или к Римлянам, Святой Павел в своих посланиях обращался к разделениям среди христиан.
Однако, наличие еще в древние времена разногласий не является оправданием нашего нынешнего состояния. Столетия раскола служат контрсвидетельством христианской веры, литургии и служения. И православные, и католики могут найти «веские причины» оставаться разделенными. Мы можем указать на Филиокве (двойное исхождение — примеч. перев.), папское верховенство, литургические различия, календарь или десятки других вопросов, которые католики и православные обсуждали на протяжении многих лет.
Ведущие деятели с обеих сторон указали на единство. В 1965 году Папа Павел VI и патриарх Афинагор признали друг друга братьями-христианами и обняли друг друга с братской любовью. Папа Франциск и Патриарх Кирилл встретились в 2016 году, что ознаменовало первую встречу Папы Римского и российского патриарха. В 2014 году Папа Франциск попросил и получил апостольское благословение патриарха Варфоломея.
Официальные усилия по содействию единству, такие, как Смешанная международная комиссия по богословскому диалогу между Римско-Католической и Восточной Православной Церковью, а также Папский Совет по содействию христианскому единству, проделали значительную работу по достижению взаимопонимания между церквами.
Несмотря на значительные усилия и необходимые шаги, католики и православные официально до сих пор разделены. Поскольку богословы и иерархи продолжают урегулирование конкретных проблем институционального взаимодействия, я считаю, что основным препятствием для полноценного общения между Востоком и Западом является святое желание. Единство наступит тогда, когда этого захочет достаточное количество обычных людей.
В настоящее время для большинства христиан православно-католическое единство, по-видимому, не является главным приоритетом. Никто не требует достижения единства, и у большинства из нас нет ощущения срочности его достижения. Может быть, мы боимся того, что может означать единство, беспокоимся о потере нашей идентичности или просто слишком комфортно чувствуем себя в той ситуации, которая сложилась с 1054 года.
Разумеется, в некоторых местах достичь единства труднее, чем в других; вероятно, в Колорадо меньше препятствий для единства, чем, скажем, в Украине или Польше. Кроме того, у католиков и православных имеются собственные внутренние противоречия, которые требуют решения, но это не означает, что православно-католическое единство невозможно.
Я пишу это 29 июня после просмотра Мессы в честь Торжества Первоверховных Святых Апостолов Петра и Павла, состоявшейся в Базилике Святого Петра в Риме. Епископ Рима обратился к делегации Вселенского Патриарха: «Ваше желанное присутствие является драгоценным знаком единства на нашем пути освобождения от расстояний, которые постыдно разделяют верующих во Христе». Два великих святых, Петр и Павел, указывают нам путь к единству двумя взаимосвязанными путями.
Во-первых, оба святых имеют неразрывные связи с Восточной и Западной церквами. Святой Петр служил епископом Антиохии до того, как стал епископом Рима. Святой Павел основал церкви по всей Сирии, Малой Азии, Греции и Македонии; он также писал послания церкви в Риме и принял там мученическую смерть. Ни один из апостолов не принадлежит исключительно Востоку или Западу.
Во-вторых, есть несколько святых икон, где Св. Петр а и Павел изображены вместе. На одной из них они изображены как столпы Церкви. На другой они стоят рядом друг с другом, подняв руки в благословении. На третьей апостолы обнимают друг друга. Когда мы вглядываемся в иконы, мы видим, что эти два апостола и мученика, которые жили и служили на Востоке и Западе, держат и учат всю церковь, а не только каждый ее половину.
Иерархи и богословы будут рассматривать конкретные вопросы, но я верю в единство, о котором молился наш Господь и в которое, как мы говорим, что как будто бы верим, каждый раз, когда произносим наш общий Символ веры. Желания единства недостаточно для его обретения, но оно необходимо. Как можно ожидать получение дара единства во Христе, если мы не подготовили себя к тому, чтобы принять его? Между тем, чтобы обрести полное единство, о котором молился Иисус в ночь, когда его предали и распяли, мы должны начать желать этого. Если мы в достаточной степени желаем единства, может быть, мы сможем достичь его к 2054 году, преодолеть тысячелетнее разделение и начать новую эру единства.
Кевин Бек — учитель на пенсии, он живет в Колорадо-Спрингс (США).
Публикации