Архимандрит Серафим (Панкратов)
[ОТ РЕДАКЦИИ] 16 февраля в Софии Киевской состоялась вторая очная встреча инициативных групп духовенства и мирян УПЦ и ПЦУ. Итоговое обращение участников этой встречи наша редакция опубликовала ранее. Впечатления и комментарии одного из участников со стороны УПЦ мы публикуем ниже.
Впервые встреча началась общим молебном. Молились о единстве Православия в Украине, об Украине, ее защитниках, о победе, о всех, кто несет на себе тяжесть и боль войны. До начала официальной части, было время пообщаться и познакомиться. К нам впервые присоединились официальные представители УПЦ – сотрудники Отдела внешних церковных связей и Киевской Духовной Академии. В начале встречи за круглым столом каждый из участников (всего около 30 человек, наибольшей была группа от УПЦ) кратко озвучил свои ожидания. После выступили с обращениями два представителя церковных инициативных групп (далее ИГ) и глава ДЕСС Виктор Еленский. Все три речи опубликованы. Во встрече приняла участие и Елена Богдан, экс-глава ДЕСС, как соорганизатор и модератор первой встречи. Сами ИГ пригласили к участию во встречах ДЕСС.
Общими в обращении представителей Церквей были следующие тезисы:
- призыв к отказу от осуждения друг друга и враждебной риторики;
- целью диалога должно стать именно объединение, объединительный Собор;
- необходимы конкретные шаги, ведущие к этой цели;
- цель встречи — обращение к обеим Церквам с призывом к началу официального диалога.
От имени УПЦ выступал протоиерей Игорь Ковровский (Белоцерковская епархия), и все его тезисы мы предварительно обсудили на встрече нашей ИГ. Он перечислил то, что, кроме общей православной веры, уже сегодня объединяет представителей обеих Церквей, затронул наболевший для УПЦ вопрос силовых захватов храмов, или переводов общин в другую юрисдикцию, которые чаще всего инициируются не членами религиозной общины, а представителями местных властей; призвал объявить мораторий на перерегистрацию общин, по крайней мере тех, вокруг которых возникает острая конфронтация и подозрение относительно законности принятия решения про переход, ради снятия напряженности во взаимных отношениях; отметив деятельную патриотическую позицию всех участников ИГ УПЦ и той значительной части УПЦ, взгляды которой она представляет, призвал к отказу от навязываемого обществу принципа коллективной ответственности УПЦ за действия отдельных коллаборантов и пропагандистов «русского мира» в ее рядах. Первые шаги по сближению: совместное отпевание погибших защитников Украины, совместные молебны, необходимость проповеди христианской любви, терпимости и уважения в отношениях друг с другом. Предложил органам власти инициировать переговоры между ветвями украинского православия. Призвал к отказу от предъявления предварительных условий к межцерковному диалогу. «Нельзя начинать серьезный разговор, предварительно настаивая именно на своей правоте и выискивая себе более удачную позицию. Вести диалог с позиций заповеданной нам Христом любви – значит прежде всего проявить жертвенность. Жертвенность каждой стороны и будет в отодвигании на задний план собственных амбиций ради совместной цели».
Выступающий от имени ИГ ПЦУ протоиерей Владимир Вакин, ректор Волынской Православной Богословской Академии, призвал решать проблему объединения прежде всего в экклезиологическом измерении. Тезисы его обращения: Поместность, автокефальность – это выражение единства Соборной Православной Церкви в местных условиях, поэтому, ведя диалог, необходимо ставить целью именно объединение, а не мирное сосуществование двух отдельных структур, подобное тому, как сосуществуют представители разных конфессий. Иначе эта экклезиологическая аномалия и усилит всеправославный кризис и не приведет к преодолению вражды, к тому же окажется на руку Москве, сознательно усиливающей этот кризис. Первый практический шаг — возобновление общения УПЦ с теми церквями, с которыми она разорвала общение. Идеалом является объединительный Собор, но исходя из реалий противостояния, можно предложить модели переходного периода, например, совместные рабочие группы, определили бы конкретные сроки акта объединения, чтобы две церкви «начали жить вместе», при этом оставаясь в своих канонично-административных структурах, с двумя Предстоятелями, а единство выражалось бы через периодически проводящийся Собор, который определил бы и представительство двух структур в общем Синоде. Все епархии остались бы «при своем», а постепенно были бы разработаны варианты решения проблем сосуществования нескольких архиереев в одном городе. Конечная цель этого периода – определить дату выборов единого предстоятеля (за 3-5 или более лет), после можно просить и статус Патриархата. Это может быть и другая модель, но нужно начать ее разработку.
Глава ДЕСС Виктор Еленский, в своем обращении отметил, что ДЕСС и государство приветствуют идею объединения и поддерживают ее. Сославшись на максиму В.С. Соловьева о различиях между православными и католиками, он сказал, что когда раздумывает над различиями, разделяющих украинцев разных православных юрисдикций, слышит о канонах, отсылках к разным церковным документам, тогда вспоминает о чиновнике, который не читает Конституцию, а обращается только к ведомственным инструкциям, написанным 30-40, а то и 70 лет назад. «Потому что в «Конституции», в Евангелии, все четко сказано об этом единении и обращаться к «подзаконным» актам в этих условиях, возможно, не очень правильно». Упомянул о девяти существующих законопроектах, возникших под влиянием большого общественного запроса на запрет деятельности Московского патриархата в Украине. И представил законопроект «о недопущении деятельности структур, связанных с центрами, находящимися в стране, совершающей военную агрессию против Украины», принятие которого наиболее вероятно. Добавил, что после общения с многими представителями УПЦ, ему лично непонятно, в чем ценность такой связи с этим центром, с патриархом Кириллом, за время войны высказывавшим сочувствие кому угодно, только не страдающим от благословленной им войны в Украине. «Те, кто держится за эту связь, избрали путь конфронтации не только с государством, но в первую очередь с украинским обществом и со своими верными». Отметил, что государство заинтересовано в этом объединении, «чтоб в нем не было победителей и побежденных…. Я очень надеюсь на ваше движение, на ваши встречные усилия. Кроме вас (духовенства и мирян) вряд ли кто-то сделает эту работу».
Далее обсуждались высказанные в этих выступлениях тезисы, в частности, о препятствиях к объединению, о силовых захватах храмов (или препятствии волеизъявлению общин), о взаимных предубеждениях среди верных обеих Церквей, обсуждалось будущее совместное Обращение ИГ к обеим Церквям. В результате была создана совместная рабочая группа, которая, после окончания встречи подготовит это Обращение. Кратко затрагивался вопрос проблемных хиротоний, при этом стоит отметить, что большинство ИГ УПЦ разделяли убежденность в правомерности решения Вселенской Патриархии о принятии в общение без перерукоположений.
Встреча прошла плодотворно, диалог был честным и взаимоуважительным, участники рабочей группы от УПЦ, рассказывая о сложностях в создании совместного Обращения, восприняли результат как явное чудо (на такие взаимные уступки смогли пойти обе стороны).
Однако поставить здесь точку было бы неверно. Следует хотя бы кратко описать реальные настроения среди прихожан и духовенства обеих Церквей.
И в УПЦ, и в ПЦУ сохраняется высокий уровень недоверия друг ко другу, взаимной враждебности, и это взращивалось годами. Если в прошлом УПЦ постоянно настаивала на своей единственной каноничности (в противовес УПЦ КП и УАПЦ), то теперь обе Церкви взаимно обвиняют друг друга в неканоничности: УПЦ отрицает законность Томоса, а ПЦУ настаивает на то, что УПЦ утратила свой канонический статус. Обе публично заявляют, что являются самыми многочисленными Церквами в Украине.
В обеих Церквях многие видят преодоление разделений только на пути присоединения другой Церкви к своей. Впрочем, после начала войны вряд ли кто-то верит, что возможно присоединение ПЦУ к ПЦУ.
Даже в патриотически настроенной части УПЦ, где многие признают ПЦУ частью Церкви, не считают их раскольниками, преобладает желание сохранения УПЦ как отдельной, автокефальной структуры. Есть явное нежелание объединения, по крайней мере в ближайшей перспективе (причины различны: «они не такие как мы», «они хуже», «как можно соединиться с теми, кто силой захватывает наши храмы», «нас принуждают к переходу, а это вызывает только протест»). Показателен случай на годовом собрании Киевской епархии, где один из старейших клириков, обратившись к митрополиту Онуфрию, призвал провозгласить автокефалию, обратиться за признанием к Поместным церквям и провозгласить Блаженнейшего Онуфрия Патриархом. Подавляющее большинство духовенства в зале встретили предложение бурными овациями и возгласами поддержки.
В среде аполитичной части УПЦ и той части, для которой важно сохранение канонической связи с Москвой (это носители своеобразной экклезиологии, отождествляющей «каноничность» и «благодатность» и боящиеся разрыва с Москвой и непризнанности другими Поместными церквями, или же верящие в особое мессианство России, что она «последний форпост православия, противостоящий морально разлагающемуся Западу») ПЦУ чаще всего воспринимают как «раскольников» и «обновленцев» (для них маркерами являются служение на украинском вместо церковно-славянского, заявление о скором переходе на новоюлианский календарь), как пассивных проводников экуменизма (активный, по их мнению – Константинополь), в этой среде особенно сильны настроения «они же силой захватывают наши храмы», «они совсем не такие как мы, они ужасны», немало сторонников теорий заговора («мировая закулиса хочет разрушить Православие руками Константинополя»). Очень распространено в УПЦ представление, что в ПЦУ главенствует не вера, а украинский патриотизм.
Возможность обсуждения вопроса о диалоге осложняет отсутствие внутреннего диалога в УПЦ, между духовенством и мирянами с одной стороны и епископатом – с другой; а также между епископатом и Предстоятелем. Парадокс ситуации в том, что разные группы по-разному трактуют решения Собора УПЦ (уже отделилась УПЦ от РПЦ или нет, это начало отделения, или отвлекающий маневр с желанием восстановить прежние отношения через время), и почти никто в точности не знает, что конкретно об этих решениях думает Митрополит Онуфрий и какое у него видение будущего УПЦ. При этом он остается единственным в УПЦ человеком, способным консолидировать большинство ее верных вокруг конкретной задачи (если бы это было провозглашение автокефалии, или необходимость официального диалога с ПЦУ).
Епископат обеих Церквей неоднороден, мне в точности неизвестны их опасениях перед объединением, но знаю, что для части епископата ПЦУ – это боязнь поглощения в соборном процессе волей более многочисленного епископата УПЦ.
ПЦУ кажется более открытой к диалогу, о готовности к диалогу без предварительных условий заявлял Предстоятель ПЦУ. Однако, на мой взгляд, внутренний уровень нежелания к объединению в ней выше, чем в УПЦ.
В ПЦУ сильны такие настроения: «мы – патриоты, они – коллаборанты», «у них было время определиться с позицией в отношении РПЦ, они не захотели, теперь мы не хотим с ними объединяться», «они – агенты Кремля, священство — ФСБ в рясах». В ПЦУ, даже среди тех, кто видит всю неоднородность настроений в УПЦ, преобладает: «да, там, конечно, есть патриотическая часть, но и они – заложники московской системы», «но вам никогда не оторваться от московского патриархата», «если мы соединимся, мы можем превратиться в РПЦ №2». К официальному названию УПЦ, в разговоре, или в публикациях, обязательно добавляют: МП. Большим достижением первой встречи, например, было согласие со стороны участников от ПЦУ от отказаться этой «обязательной» добавки, или от называния УПЦ «московской церковью». На всех трех встречах и на взаимных обсуждениях между встречами, в какой-то момент представители ПЦУ обязательно говорили: «не понимаем, что мешает вам просто перейти в ПЦУ?!» (вместо этих диалогов об объединении – прим. автора). Представители ПЦУ особенно болезненно реагируют на непризнание их Таинств со стороны УПЦ. Очень долгое время в УПЦ транслировали идею «полной безблагодатности» УПЦ КП (а после – и ПЦУ), называя «актерами в православных облачениях», практиковали перекрещивание. До сих пор в некоторых СМИ, связанных с УПЦ, часто встречается: «так называемый митрополит Епифаний», «гражданин Думенко» (о нем же), «турецкий патриарх» (о Константинопольском Патриархе).
Поскольку в современном украинском обществе высокий процент людей с магическим сознанием, эта стратегия борьбы с оппонентом имела до времени успех (ведь суть магизма – вера в правильно совершенный, в том числе и «законный» ритуал), но породила большую ответную ненависть со стороны ПЦУ и теперь, когда ПЦУ оказалось «в фаворе», как когда-то УПЦ в президентство Кучмы и Януковича, искушение воспользоваться преимуществом и подавить ненавистного противника, оказалось почти непреодолимым.
Общий фон у начавшегося диалога Церквей крайне тяжелый. Однако многие участники встречи верят, что «невозможное человекам возможно Богу» (Лк. 18, 27), да и в обеих Церквях немало людей, которых угнетает эта взаимная враждебность и разделенность.
Архимандрит Серафим (Панкратов) — настоятель Елисаветинской обители милосердия суло Журавное, Сумская епархия УПЦ, преподаватель Сумской Духовной Семинарии. Исследовательские интересы – раннехристианское искусство, инициатор и соавтор первого открытого письма в УПЦ о прекращении поминания Московского патриарха.
Public Orthodoxy –Общественное Православие стремится способствовать обсуждению, обеспечивая форум для различных точек зрения по современным вопросам, относящимся к Православному Христианству. Мнения, высказываемые в данной статье, принадлежат единственно автору и необязательно представляют точку зрения издателей или Центра Православных Христианских исследований.