7 марта парламент Грузии с большинством от партии «Грузинская мечта» принял в первом чтении спорный закон об «иностранных агентах» (под ними подразумеваются любые организации, получающие финансирование из-за рубежа). Закон был призван ограничить свободу СМИ и неправительственных организаций, т.е. дестабилизировать гражданское общество, ограничив контакты с западными партнерами, и заблокировать потенциал евроатлантического расширения страны. И самое главное — гарантировать правящей партии победу на выборах 2024 года без осложнений.
Последовали двухдневные акции протеста, тысячи людей собрались перед зданием парламента. Против демонстрантов были брошены полиция и спецназ. В первый день столкновения закончились задержаниями протестующих, многие пострадали от слезоточивого газа и применения водометов. Несмотря на это, на следующий день на улицы вышло еще больше людей, люди всех возрастов, но преобладала молодежь. Тысячи разгневанных граждан протестовали против возможного изменения евроатлантического выбора нации.
Среди тех, кто сегодня выступает против «Грузинской мечты», нет единого мнения о том, как грузинское общество оказалось в этой ситуации.
Многие утверждают, что еще в 2012 году, когда коалиция «Грузинская мечта» победила на выборах, было ясно, что ее лидеру-миллиардеру, который был дискредитирован своим боагоством, «собранным» на руинах советской экономики, нельзя доверять построение демократии в одиночку. Это бесспорно, однако коалиция выглядела хорошо сбалансированной, в нее вошли молодые политики, получившие образование на Западе, и политические партии, глубоко укорененные в процессе десоветизации Республики Грузия. Самым значительным фактором победы коалиции, несомненно, стал рост нетерпимости среди населения Грузии по отношению к правящему Единому национальному движению (2004-2012).
Вскоре коалиция превратилась в организацию, которая не терпела в своих рядах явных западников, но и они, в свою очередь, и не могли ее терпеть. Руководство коалиции стало от них методично избавляться. В последние годы «Грузинская мечта» продемонстрировала множество доказательств того, что официальная риторика о евроатлантических устремлениях грузинской нации не совпадает с шагами, предпринятыми для их реализации. Законопроект об «иностранных агентах» стал последней каплей на пути полной дезинтеграции грузинского гражданского общества и подавления независимых СМИ.
Есть подтверждения, что законопроект весьма напоминает российский закон 2012 года, хотя его инициаторы ошибочно ссылались на американский закон о регистрации иностранных агентов (FARA). Те, кто наблюдал трансформацию коалиции вблизи, знают, что поддержка официального дискурса в одном направлении не исключает их действий и в противоположном направлении. Не раз бывало, что «Грузинская мечта» предавала волю большинства (85%) грузинского народа, который выбирал путь, ведущий к членству в ЕС и НАТО.
Демонстрации 7 и 8 марта в центре Тбилиси (и в других городах Грузии, а также за пределами страны) были поразительны по своей силе, с необычно высоким участием молодежи и студентов, объединенных единым призывом: Нет российскому закону! При этом были и другие призывы, осуждающие все, что связано с путинской Россией, подтверждающие европейское стремление грузинского народа и выражающие полную солидарность с народом Украины. Международные партнеры, особенно США и ЕС, оказали полную поддержку непреклонному требованию большинства населения, и эта поддержка тоже сыграла значительную роль. 10 марта «Грузинская мечта» вновь проголосовала за тот же закон, и он не прошел. В итоге законопроект был отозван, но сами законодатели стоят на прежних позициях, возможно, впереди будет еще больше подобных инициатив.
После столь потрясающего изменения ситуации трудно будет игнорировать силу молодежи, особенно студентов, не желающих жить в стране под российским «протекторатом». Эта волна, будем надеяться, приведет широкий спектр оппозиционных сил к формированию четкого политического консенсуса и совместного руководства. Мартовские протесты не были организованы оппозицией, это был стихийный протест гражданского общества. Однако теперь необходима трансформция этого протеста в четкую политическую программу. Оппозиция призвана преодолеть свою разобщенность, и для этого ей следует овладеть навыками работы в команде.
Возникает и закономерный вопрос: «где была православная церковь»? Ряд священников выступили с заявлениями, мужественно осудили пророссийский законопроект. О. Заза Тевзадзе четко сказал: «Этот закон нужен для того, чтобы добиться полной изоляции грузинского народа от Запада, оставив его с Россией. У него есть и другие цели, кроме удара по НПО и свободным СМИ, что приведет Грузию в тупик».
Патриархии Православной Церкви Грузии (ПЦГ) хранила молчание до 9 марта, когда правящая партия заявила, что «отзыв» нового закона уже на подходе. В официальном заявлении ПЦГ, помимо того, что оно запоздало, отсутствует последовательность и принципиальность в выражении солидарности с большинством граждан, не упоминается ни закон об «иностранных агентах», ни непропорциональные карательные меры грузинской полиции и спецназа при разгоне протестующих. И при этом ПЦГ утверждает, что исторически является одним из древнейших символов страны, объединяющей силой грузинского народа, и ее историческая роль закреплена особым статусом в Конституции Грузии. Вместо того, чтобы сопровождать народ, ПЦГ обеспокоена тем, что «распространяются посты отдельных священников в социальных сетях или проповеди на политические темы, выражающие крайнюю симпатию или критику в адрес нашего северного соседа. … подобные вещи неприемлемы для Церкви, а также для христианской духовности, как это неоднократно отмечалось в документах Патриархата и самим Его Святейшеством [патриархом Илией — прим. ред.]».
В прошлом Предстоятель Православной Церкви Грузии Илия II (1933 года рождения) присоединялся к протестующим, выражал солидарность, произносил молитву, давал указания, которые не всегда воспринимались хорошо, но все же он встречался со своей паствой (встречаться с людьми в опасных ситуациях было манерой поведения и Эдуарда Шеварднадзе как лидера коммунистической партии и позднее второго президента Грузии). В последние несколько дней со стороны «официальной» Церкви не было ни признаков заботы о собственном народе, мужественно противостоящем непропорциональному применению силы против него, ни признаков, что Церковь разделяет его радость после победы гражданского общества.
Публикации