Межправославные отношения, Религия и конфликты

Православие в символическом поле украинского общества

Опубликовано: 23 мая, 2023
Всего просмотров: 👁 377 просмотров
Рейтинг читателей:
5
(5)
Reading Time: 6 minutes
Переводы: Ελληνικά | English
iStock.com/2tamsalu

Последний год в Украине был сложным и конфликтным. Кажется, что война стала образом жизни и мышления. Она реанимирует конфликты, обнажает чувства людей, вскрывает старые раны, провоцирует нетерпимость и поиск врага, озлобляет, а главное — заставляет поверить в то, что существуют простые решения сложных вопросов; кажется, что все можно разделить на два полюса — черное и белое, свое и чужое. На этой волне поляризованного мышления общество хочет максимальной ясности и определенности. Любые тайны, двусмысленности и ошибки, небрежность и даже молчание, которое можно истолковать двояко, вызывают в общественном сознании раздражение и подозрение. Все должно служить выживанию общества и государства,  они должны быть вместе ради общей победы. При этом общественное и национальное в Украине следует воспринимать тождественным гражданскому, украинская идентичность не равна националистической, а имеет смысл как государственное гражданство, политическая нация.

В связи с военной агрессией России, украинское общество достаточно неоднозначно реагирует на присутствие русского в публичном пространстве страны. Русский язык становится триггером и маркируется как угроза только тогда, когда в сознании большинства украинцев он символически ассоциируется с агрессией. Границы использования русского языка определяются каждым лично, но когда он входит в публичное пространство и претендует на политическую значимость или происходит публичное и агрессивное позиционирование русской идентичности, это становится вызовом. 

Эта непростая ситуация повлияла на восприятие религии и православия в частности. Любая религиозность и вера как частное дело, использование любого языка не является проблемой для украинцев: они говорят, молятся, проповедуют и пишут не только на украинском, но и на русском языке. Проблема возникает, когда религиозная символичность вступает в конфликт с социально-политической и гражданской. В обычной ситуации религия не должна провоцировать конфликтность, а способствовать социальному порядку. В условиях войны ситуация усложняется, особенно когда религиозная риторика не соответствует ожиданиям общества. Но самые критические ситуации возникают тогда, когда религия и ее представители проявляют неуважение или пренебрежение к тому, что в обществе считается сакральным: не чтят погибших, не выражают скорби о потерях, не осуждают агрессию, или открыто отождествляются в общественном сознании с носителями российской ментальности и идентичности.

Именно в такой ситуации оказалась Украинская Православная Церковь (УПЦ). Тут сразу несколько линий напряжения сошлись вместе, вызвав конфликтную ситуацию. Все понимают, что тысячи общин УПЦ не готовы переходить в ПЦУ; это их право, и УПЦ за это не преследуют в Украине. Но конфликт возникает тогда, когда риторика церковных спикеров и решения Церкви разрушают символическое поле общественного согласия. Это касается отказа УПЦ четко отмежеваться от РПЦ, которая открыто поддержала агрессию против Украины. Непоследовательные решения Собора УПЦ в мае 2022 года, оставили без ответа вопрос о зависимости от РПЦ; во время войны такая неопределенность воспринимается общественностью как сокрытие связей с Церковью страны-агрессора. 

Еще одним конфликтным фактором стало поведение спикеров УПЦ и ее иерархов. Они практически отказались вступать в диалог с обществом и органами государственной власти, занимая выжидательную позицию. Я убежден, что общество отнеслось бы к УПЦ с большим пониманием, если бы ее руководство напрямую обратилось к народу, признало ошибки отдельных лиц, донесло свою, но ясную правду о перспективах отношений с ПЦУ и РПЦ, осудило деятельность откровенных коллаборационистов. Вместо этого УПЦ молчит, изолируется, она не привлекает носителей и выразителей украинской идентичности, которые могли бы говорить с обществом, и выдвигает на первый план тех, кто не способен на прямой и честный диалог. В первых рядах спикеров УПЦ мы видим тех, кто запятнал себя в глазах общества взяточничеством, приспособленчеством, или своими симпатиями к «русскому миру».

УПЦ совершает еще одну ошибку, когда представляет эскалацию церковного кризиса в Украине как конфликт между Церковью и государством, которое якобы решило «отобрать» Лавру и способствует «захватам» храмов. Если посмотреть на это шире, то мы имеем конфликт между УПЦ и украинским гражданским обществом, на который государство в основном реагирует спонтанно, пытаясь учесть настроения в обществе и оценивая степень угрозы национальной безопасности. То есть в Украине нет конфликта между Церковью и неверующими, или Церковью и светским и националистическим государством. Есть конфликт между структурами с разными символическими полями и интересами. Для руководства УПЦ главная задача — сохранить свое корпоративное единство, сохранить свои ресурсы и присутствие на всех территориях. Судьба общества и государства для них вторична. Доминирующий в УПЦ нарратив «сохранения каноничности», отказ от диалога з ПЦУ, призван сохранить структуру и изолироваться от общества. Со своей стороны, общество не видит смысла в структурах, которые противопоставляют собственные интересы своим ожиданиям. А власть видит свою цель в достижении единства всего общества, в котором религия становится частью символического поля Украины, объединенной во имя победы. 

Таким образом конфликт между УПЦ и гражданским обществом есть основой кризиса ситуации. За последние десять лет украинское общество сильно изменилось, пройдя долгий путь демократических трансформаций, вызванный политическими конфликтами, событиями Майдана, аннексией Крыма и российской агрессией. Между тем, сознание руководства УПЦ оставалось неизменным, а в последнее время даже стало более консервативным. Поэтому конфликт между церковной корпорацией и гражданским обществом вызван несоразмерностью, пренебрежением и отсталостью церковного руководства от общественных требований и настроений. 

УПЦ оказалась в ловушке собственных предрассудков, которые формировались в течение долгого времени, будучи основанными на страхе раскола. Они считают, что «кто не с нами, тот против нас», кто не в нашей структуре, тот раскольник. Политические идеологемы Русской православной церкви о «Святой Руси», «едином народе и единой церкви» они выдают за Евангелие Христа. Совершенно иной подход мы видим в обществе, ему не важны интересы структур, оно ценит порядочность и солидарность тех священнослужителей, которые видят страдания людей и готовы принимать радикальные решения ради Божьей любви и правды.

Несмотря на войну украинское общество остается религиозно толерантным, оно признает существование разнообразных верований. Но когда оно не видит солидарности с болью народа, то делает вывод, что Церковь не выполняет своих прямых функций перед Богом. Общество интуитивно считает себя частью единой Церкви, оно отказывается делить народ по конфессиональному признаку, в то время как лидеры УПЦ делят общество на своих и чужих. Поэтому, в православии существует конфликт экклесиологических сознаний, связанный с различным пониманием природы Церкви и ее призвания обществом и руководством УПЦ. Со стороны гражданского общества суть этого конфликта проста: если уже существует Православная церковь Украины, признанная Вселенским патриархом, то зачем нужна дополнительная структура, которая к тому же находится в союзе с Церковью страны-агрессора и проводит непрозрачную и непонятную политику внутри Украины? 

Многие верующие и священники УПЦ разрываются между своим долгом перед Церковью и обязательствами перед церковной структурой. Их ранит позиция собственного руководства, поэтому они ищут диалога. Но многим из них не хватает решимости освободиться от предрассудков, чтобы признать ПЦУ как равноправную Церковь. Я убежден, что необходимо сделать выбор в отношении того, как мы понимаем служение Богу. Это экзистенциальный выбор — воспринимать другого как равного, и это соборный выбор — признать другую Церковь как равно благодатную. Мы не должны прятаться за традиционными канонами, так как в традиции можно найти примеры сохранения структур, чинов, обрядов и церковной власти, но можно переосмыслить традицию как основу для вечного и живого служения Богу в новых условиях. Структуры и корпорации должны иметь ответственность за настоящее и будущее, а не охранять прошлое. И пока христиане индивидуально и коллективно (соборно) не скажут себе правду — мы едины во Христе и в единой Украине — мира и согласия в Украине не будет.

На оценку ситуации существенно влияет богословская позиция руководства УПЦ. Она крайне консервативна, они исповедуют богословский фундаментализм и изоляционизм. Всех, кто не разделяет их уверенности в собственной экклесиологической модели, они считают раскольниками. Позиция богословского авторитаризма прикрывается в УПЦ риторикой защиты благочестия и верности канонам. На самом деле это скрытая репрессивная риторика узурпации власти, которая несет в себе опасность углубления конфликта.

Насколько зависима УПЦ от РПЦ на данный момент? Проблема не только в том, что эти связи существуют, что они скрываются и маскируются. Проблема в том, что УПЦ — это структура, схожая с РПЦ по своим задачам, церковно-политическим нарративам и богословскому эксклюзивизму. В ней могут быть священнослужители и верующие, которые не согласны с руководством и настроены на диалог с ПЦУ, обществом и властью, но они мало влияют на стиль и богословскую позицию руководства. Пока УПЦ возглавляет команда митрополита Онуфрия, никаких фундаментальных изменений произойти не может. Им, видимо, выгоднее изолировать Церковь от общества и изображать себя в СМИ страдающими от гонений. Такая тактика не приведет к разрешению конфликта.

Готова ли ПЦУ к диалогу? Как ПЦУ выглядит в общественном сознании? Благодаря Томосу и поддержке власти, ПЦУ получила огромный кредит доверия. Она активно рекламирует в символическом поле СМИ, что она народная, украинская, патриотическая, и она на самом деле воспринимается большинством как Церковь всей Украины, поскольку формирует украинскую (в гражданском смысле) идентичность и символизирует единство религии и народа. Однако ПЦУ несет в себе тяжелый груз прошлого — обиды, собственные корпоративные интересы, желание воспользоваться моментом и максимально расширить свое влияние. Это не только идеальная цель – достижение православного единства, но и скрытый интерес структуры к доминированию. В определенной степени ситуация с УПЦ выгодна ей, поскольку позволяет ПЦУ почувствовать, что пришло справедливое возмездие за десятилетия унижений. Она готова к диалогу с УПЦ на своих условиях. Этот диалог она пытается форсировать, чтобы лишить своего конкурента преимуществ. Очень хочется, чтобы ПЦУ не повторила ошибок УПЦ в своем взаимодействии с властью и не оттолкнула своими заявлениями и действиями тех священников и мирян, которые готовы к смене юрисдикции. 

Что общество ожидает от Церкви в целом? Оно хочет, чтобы обе структуры забыли о корпоративных интересах и объединились в общем символическом поле Украины ради любви, чтобы они принимали решения, не противоречащие воле Божьей, совести и ожиданиям общества. Ведь Церковь — это не только каноны, обряды и корпоративные интересы, это проводник света жизни, мира и любви, пространство общения со Христом. Церковь неоднократно выбирала новые пути, которые меняли ее в истории, и эти изменения не были предательством Истины и Бога. Порой перемены — это путь к сохранению Истины и верности Богу!

Print Friendly, PDF & Email

Проект Public Orthodoxy возник из стремления создать медийную площадку для обсуждения широкого круга проблем, связанных с Православным христианством, и для свободного выражения различных точек зрения. Позиция автора, выраженная в данной статье, может не совпадать с точкой зрения редакции или Центра православных исследований Фордэмского университета.

Об авторе

  • Геннадий Христокин

    доктор философских наук, профессор кафедры рекламы и связей с общественностью Национального авиационного университета, Киев, Украина.

    Общий стаж преподавания в высших учебных заведениях Украины свыше 25 лет. Преподаватель философии, философии науки, медиафилософии, философии права, религиоведения, основ христианской культуры. Автор около 140 научных публикаций. Сфера его научных интересов включает современное православное богос...

    Информация об авторе и список его статей

Статья заставила задуматься?

Спасибо, что нашли время прочитать этот текст! Если вы чувствуете, что готовы присоединиться к дискуссии на площадке Public Orthodoxy, мы готовы опубликовать ваш текст. Мы тщательно оцениваем присылаемые тексты на соответствие нашему основному кредо: Соединяя церковное, научное и политическое. Нажмите на кнопку ниже, чтобы ознакомиться с другими требованиями к статьям.

На страницу для внешних авторов

Оцените эту публикацию

Это эссе показалось вам интересным?

Нажмите на звезду, чтобы оценить его!

Средняя оценка 5 / 5. Количество оценок: 5

Поставьте первую оценку этому эссе.

Поделитесь этой публикацией

КОНТАКТЫ

Nathaniel Wood
главный редактор
nawood@fordham.edu

Дисклеймер

Проект Public Orthodoxy возник из стремления создать медийную площадку для обсуждения широкого круга проблем, связанных с Православным христианством, и для свободного выражения различных точек зрения. Позиция автора, выраженная в данной статье, может не совпадать с точкой зрения редакции или Центра православных исследований Фордэмского университета.